Меня не посадить, я это твердо знаю,
Пусть отдохнут пока казенные дома,
Меня не посадить, хотя давно пугают,
Меня не посадить, я сам себе тюрьма.
Я сам себе тюрьма, нет камеры надежней,
Давно томится в ней души моей рассказ.
Меня не посадить, хоть это так возможно,
Меня не посадить ни завтра, ни сейчас.
Я сам себе тюрьма, я на воде и хлебе,
И самого себя мне не освободить.
Меня не посадить на суше или в небе,
На море иль в горах меня не посадить.
Но как в решетке вдруг забьется ночью сердце
О ребра, что его отринули от дня,
Когда оно болит и дверь открыта смерти,
Я точно знаю, им не посадить меня.
И вспомнив все тепло, что я собрал по крохам,
И холод остальных беспечно извиня,
Сведенным ртом шепну с последним хриплым вздохом:
Я все-таки был прав, не посадить меня.